Семья

Еще древнегреческие философы Аристотель и Платон говорили о необходимости наличия семьи у человека и придавали ей государственное значение. Например, в трактате "Законы" Платон написал: "Каждый брак должен быть полезен для государства" (Платон. Законы // Сочинения в 4 тт. М., 1973. Т. 3. Ч. 2. С. 112.). Таким образом философ пытался вывести семейную проблему с частного на более высокий уровень, придать значимость и важность наличия как можно большего числа подданных, связанных брачными узами. Платон говорил, что женатый человек более уверен, спокоен, умен ("с семейной жизнью приходит мудрость мужа"), он "рассудителен, чтит законы и ему есть что терять и во имя чего жить. Такой подданный больше предан своему правителю<...>" (там же. С. 115).

Сохранились подробные описания исторических форм семьи. Здесь можно привести для примера так называемые "разумные книги" XIV-XVI вв., исторические хроники и литературно-художественные произведения. Помимо подробного описания семейного уклада, в них упоминалось и о тех правилах и канонах, которым должны следовать все люди, живущие в законном браке.

К теме семьи в своих посланиях и проповедях часто обращались и служители культа, считавшие ее своей монополией. Большой материал о культурных и семейных традициях содержат сочинения путешественников, которые описывали нравы и обычаи народов посещаемых ими стран. Однако научное изучение темы семьи началось сравнительно недавно, причем оно связывалось преимущественно с историко-этнографической традицией.

Не меньший интерес к проблеме брака и семьи проявили и немецкие философы. Известно, что они тяготели к построению грандиозных систем, претендовавших на абсолютность и всеобщность. Это объясняется не только философской традицией страны, но и специфической ролью философии в социальной жизни Германии того времени.

"Для немецкой философии характерна этико-гуманистическая проблема, проявлявшаяся, с одной стороны, в ориентации на повседневное практическое бытие человека, а с другой – в рационализации этики, в глубочайшем убеждении в том, что лишь искоренение невежества и распространение света научного знания могут привести к нравственному совершенству человека" (Фишер К. Германия / История философии в 7 тт. Л., 1957. Т. 4. С. 197).

Так же как философские системы Канта, Фихте и Гегеля в целом, их этические теории отражают не только общественные отношения Германии и Европы в целом, но в какой-то мере относятся и к России, поскольку учениями этих философов увлекалось много русских передовых умов XIX века, в то время, когда жил И. А. Гончаров. Благодаря немецким идеалистам впервые была оправдана европейская теория общественного договора, которая допускает создание семейного союза без участия церкви. Данная традиция была заложена именно на германских землях и долгое время имела противников, находящих в теории очень много противоречивых, противозаконных, а порой и противоестественных моментов.

Концепция брака и семьи в системах немецкой классической философии сложились не исключительно на немецкой почве – они испытали воздействие и французской философии, в частности, идей французского Просвещения, и английской литературы. В рамках этих концепций нашли место важные общеэтические проблемы: о нравственном поведении, о соотношении личного и общественного, морали и права, о формировании моральных качеств человека.

Одним из главных достижений немецкого идеализма явилось развитие диалектики как специфического метода философского исследования. Идея развития, принцип историзма становится, прежде всего, у Гегеля, важными элементами новых взглядов на брак и семью. Кант и Фихте рассматривают проблемы брака и семьи исходя из теории естественного права. Для них брак – это нравственно-правовой институт, при этом указывалось, что роль мужчин в союзе – довольно существенная, ввиду их "естественного превосходства" (Этот термин упоминается у Канта в "Метафизике нравов" (Кант. Сочинения в 6 тт. М., 1969. Т.6. С.549)). Однако при создании семьи будущие супруги должны обязательно договариваться до морально-идеологического равноправия, что в дальнейшем поможет гармонизации отношений (например, такое можно встретить у Андрея Штольца и Ольги Ильинской). Среди других условий гармонизации встречается и обязательное социальное и имущественное равенство жениха и невесты.

Теория естественного права исключала идею божественного происхождения семьи. Согласно ее положениям, создать союз можно было с помощью договора супругов и соответствующего заключения людей, относящихся к законодателям и служителям закона (судьи, мэры, губернаторы), то есть церковное таинство здесь прекращало играть большую роль. В основном теория естественного права отстаивала рациональную политику брачно-семейных отношений, но на практике оказалась довольно малодейственной.

"Взгляды Канта на брак и семью противоречивы. С одной стороны, он оперирует понятием "чистого" брака (поскольку его источником является "чистый" разум), а с другой стороны – идеализирует действующие при его жизни нормы и правила брачно-семейных отношений" (Фишер К. Германия / История философии в 7 тт. Л., 1957. Т. 4. С. 199).

Теорию естественного права Кант "уточнил", исходя из истории брака и тем оправдывал неравноправие мужчин и женщин тем, что "в еще не цивилизованном состоянии превосходство всегда на стороне мужчины… Он опирается на право более сильного – быть в доме повелителем"; "в грубом естественном состоянии", а женщина, согласно Канту – это всего лишь "домашнее животное" или "предмет владения" (Кант И. Метафизика нравов / Сочинения в 6 тт. М.,1969. Т.6. С. 554). Для Канта женщина и теперь не является личностью как гражданин и не обладает гражданской само-стоятельностью. Мужчина имеет право владеть женщиной, так же как и собственностью, землей, хозяйством, хотя "повиновение жены проистекает из ее свободной воли" (Там же. С.555). Философ не отрицает и возможности прямого насилия для того, чтобы брак жил в том ключе, в котором его представляет глава семейства.

"Дети, рожденные в семье, имеют первоначальное <…> прирожденное право на обеспечение со стороны родителей до тех пор, пока они будут в состоянии себя содержать" (Там же. С. 551). Содержание и воспитание ребенка является нравственным долгом родителей, они не вправе требовать впоследствии возмещения расходов, затраченных на детей, а могут рассчитывать только на благодарность. Кант отрицает происхождение наследственного права из естественного.

Как и Кант, Фихте рассматривает брак с точки зрения естественного права. Исходный тезис учения Фихте: ''мужчина – пол деятельный, женщина – страдательный" (Там же. С. 551). Поэтому философ поддерживает Канта, говоря о том, что "женщина не является юридическим лицом, государство гарантирует мужчине право собственности на все имущество жены.<…> Различия полов в духовной сфере проявляются не менее, чем в физической, поскольку мужчины в отличие от женщин все свои знания получают исключительно посредством разума" (Фихте И. Практическое наукоучение / Фихте. Сочинения в 2 тт. М., 1998. Т.1. С. 106). Однако Фихте признавал, что женщина, несомненно, должна иметь одинаковые права с мужчинами не только в семье, но и в обществе.

Философ отводит женщине решающую роль в духовной жизни семьи. Например, он считает, что ее природное влечение выражается в любви, которая служит объединением природы и разума. В любви проявляется нравственная натура женщины. Женщина – носительница и распространительница любви среди людей. Мужчина не способен к любви, нравственность его натуры состоит в великодушии.

Гегель также признавал главенство сильной половины человечества, поскольку за мужчинами закрепилось деятельное начало, а женщина, согласно учению философа, представляет из себя "пассивное и субъективное начало" (Гегель. Феноменология духа / Сочинения в 8 тт. М.-Л., 1954. Т. 7. с. 198). "Субстанциональное назначение женщины – жизнь в семье, в то время как действительная субстанциальная жизнь мужчины проявляется в государстве, науке и др." (Там же). Гегель отрицает возможность для женщины заниматься общественной деятельностью: государство отвергает опасности, когда женщины находятся во главе правительства, ибо они "руководствуются случайными склонностями и мнениями" (Гегель. Феноменология духа // Сочинения в 8 тт. М.-Л., 1954. Т. 7. С.201).

В проявлении любви в браке у философов ответ однозначный: прежде всего, нужны разумные отношения, а всякие высшие проявления человеческого духа могут подождать.

Кант отличал любовь (моральную любовь) от полового влечения, говоря о том, что человек, уподобляясь в удовлетворении своих животных инстинктов неразумному существу, тем самым унижает себя. В семье философ ценил дружбу, видя в ней средство к нравственному взаимному обогащению, так как подлинная дружба помогает людям яснее видеть свой нравственный долг. Кант ставил дружбу неизмеримо выше любви между мужчиной и женщиной, ибо в любви, по его мнению, сознание нравственного долга заглушается и подавляется эгоистическими склонностями, не возвышающими, а унижающими человеческое достоинство.

Брак, по Канту, не должен быть основан на любви, поскольку чувства никак не могут послужить прочным основанием для создания семьи и долгого ее существования. Здесь цель брака не ограничивается только рождением и воспитанием детей, так как в таком случае брак "расторгался бы сам собой, после того, как прекратилось бы деторождение" (Кант И. Метафизика нравов / /Сочинения в 6 тт. М.,1969. Т.6. С. 589). Добровольное совместное проживание мужчины и женщины без регистрации Кант браком не признавал.

По Фихте брачный союз мужчины и женщины – это союз сердца и воли, то есть чувства должны присутствовать однозначно. Другое дело, когда они исчезают, но это не должно привести к разрушению связи, нет, наоборот, здесь должна проявиться вся природная выдержка и воля для того, чтобы отношения сохранить.

Концепцию Гегеля исследователи считают высшим эталоном развития учения о браке и семье в немецкой идеалистической философии. Эта проблема решалась Гегелем в тесной связи с вопросами морального обновления современного общества.

Естественно-правовые теории Руссо, Канта и Фихте были предметом систематической критики Гегеля: он отрицал естественное право как понятие в системе ценностей человека, отверг учение об изолированном человеке. По мнению философа, семья – это "естественная нравственная общественность" (Гегель. Система нравственности // Гегель. Сочинения в 8 тт. М.-Л., 1954. Т. 4. С. 271).

Семья, по Гегелю, – это нравственная субстанция, непосредственная сущность духа и выступает как его проявление в непосредственной, природной, неразвитой форме, как первая ступень нравственности. По мнению Куно Фишера, "в учении Гегеля налицо выходит абсолютизация нравственного характера семейных отношений" (Фишер К. Германия // История философии в 7 тт. Л., 1957. Т. 4. С. 301).

В семье, по мнению Гегеля, личность отказывается от своих особенностей и входит внутрь некоего целого – это новая мысль в учении о семье и браке того времени.

"Подобно Канту и Фихте Гегель признает наличие юридической стороны в семейных отношениях, однако не сводит к ней сложную по своему строению систему семейных отношений; эта сторона подчинена моральной. Более того, Гегель приходит к очень смелому мнению: правовые отношения чужды семейному союзу самому по себе, объясняя это противоречием между духовно-нравственным единением в семье и внешним (юридическим) регулированием этих отношений" (Там же. С. 328).

Подводя итог обзору философских концепций на тему семьи можно выделить следующие основные положения, наиболее прогресивные для времени Гончарова теории семьи:

1) Семья создается на основании свободного договора – сознательно строится мужчиной и женщиной, а не определяется волей других людей;

2) Нравственное содержание семьи сложно и многогранно; оно может составлять одержание внутренней жизни человека (женщины);

3) Не только страсть, но и долг, воля, разум соединяют супругов; они должны прилагать все усилия, чтобы сохранить семью;

4) В семье природное и общественное начало человека соединены гармонично; в этом велико значение семьи для общества в целом.

Как показывают материалы романов Гончарова, теория общественного договора в ее основных пунктах была значима для Гончарова: счастливое супружество в его романах – свободно построенная семья, соединенная и любовью, и долгом, и разумом, и волей. В то же время писатель "проверяет" немецкие теории, усиливая ее положения в художественных образах (например, очень сознательно, рационально построена семья П. И. Адуева), дополняя и уточняя представления о семье вековым опытом рукой семейной жизни, и любовно-семейных чувствований, развитых русской культурой. Поэтому европеизированная семья Штольца и "очень русская", не вполне "правильная" для немецких теоретиков семья Обломовых, окажутся счастливыми по-своему. Не вопрос о "правильности", а вопрос о счастье семьи был главным для писателей. В науке на этот план темы обратили не разу.

Общая практика стран Европы и США показала, что юридические формальности положили начало новому этапу общественного отношения к институту брака – теперь семейные союзы могли создаваться исключительно на основе взаимного согласия и без одобрения и благословения церкви. Эта тенденция оказала большое воздействие на дальнейшее развитие брачно-семейных отношений. Поскольку их внешняя сторона уже была оговорена теоретиками общественной мысли и прижилась среди людей, тогда взоры исследователей обратились и на внутреннюю сторону семьи – на климат, который царит между супругами и детьми, а также с родственниками старшего поколения, а значит, и к вопросу семейного счастья.